"Новый Год 1979"

Тот Новый Год решено было праздновать за городом. Выехать с друзьями на дачу, протопить ее,  накрыть стол и встретить Новый Год на природе. Эту идею подхватили Наталья и Алексей. С Натальей мы учились вместе в одной группе в институте, она была такой веселой и заводной, никогда не унывающей девушкой. Мы хорошо знали ее мужа Алексея и решили выбраться к ним на дачу под Нарофоминском.

Замечу, что жене моей выпало работать в ее роддоме именно 1 января, так что предстояло вернуться в Москву после самой встречи. На стадии планирования это не казалось большой проблемой, поскольку на новогодние праздники нам были обещаны отцовские Жигули первой модели, купленные за полтора года до этого. Но из-за этого мы решили выехать за город на один день раньше, 30 декабря.

Старшее поколение помнит, что к любому празднику или семейному торжеству нужно было «доставать» продукты – общество развитого социализма на самом деле было обществом развитого дефицита. Впрочем, все вертелись, и за день до выезда все возможные закуски и иже с ними были закуплены, в том числе, в несуществующем ныне магазине «Дары Природы» были куплены рябчики и красная капуста к ним.

История начинается со второй половины дня 30 декабря, когда в Москве установилась очень холодная погода, на градуснике было около -28 градусов. Наша «копеечка» наотрез отказалась заводиться. Это нынче можно выбирать, какую «синтетику» заливать в мотор, а тогда всесезонная минералка превратилась в масло.

У Алексея были Жигули чуть новее, ВАЗ-21011 и, «по счастливой случайности», они были заправлены зимним маслом и завелись. Решено было ехать на одной машине и уж как-нибудь выбраться из Нарофоминска первого января – не в пустыню же мы собирались ехать.

Жигули – отличная машина. Владельцы «Москвичей» тех лет завидовали белой завистью в первую очередь необыкновенно эффективной «печке» этой машины. И действительно, в Лешиных Жигулях было тепло, небольшое расстройство от того, что наша машина не завелась, быстро улетучилось, и мы поехали за город. Я отчетливо помню, как мы поднимались по метромосту, и как стало обмерзать лобовое стекло. Алексей, было, направил весь обдув на него, но тогда катастрофически стали мерзнуть ноги. Очень скоро стало понятно, что, даже несмотря на мощную «печку», на улице слишком холодно, чтобы двигаться со скоростью больше 75 км/час. В таком степенном темпе мы и доехали до их дачи.

Как ни странно, ворота на участок открылись легко, как и дверь дома. Внутри же дома, в каждой из двух небольших комнат, на полу лежал лед. Наталья владела только половиной дома, в другой половине соседи жили постоянно. Поэтому в ее половине было чуть теплее, чем на улице, но лишь на несколько градусов. Из-за жуткого холода женщин отправили обратно в машину, а мы с Алексеем взялись растапливать печку.

Эта настоящая русская печка была нашей надеждой, но, несмотря на то, что огонь мы развели быстро, даже ее кирпичи не хотели нагреваться. Минут через 30 Алексей предложил «согреться» водочкой. У нас – было, да вдобавок не простая, а «Посольская» 0,75 - тогда это было покруче любой нынешней «очищенной на чем-нибудь» водки.

Замечу, что я не пью водку. Не в смысле пью, но мало, а в смысле совсем не пью – полагаю, что у меня дефицит фермента алкоголь-дегидрогеназы (да простят читатели мне мое биохимическое образование), поэтому любая доза спирта не только приводит к тяжелому опьянению, но и к интоксикации со всеми яркими проявлениями этого состояния. Но любая закономерность  имеет исключение.

Так вот, с трудом удерживаясь на ледяном полу, Алексей налил две стопочки, которые были выпиты без всякой закуски (она оставалась в машине). Я приготовился к тому, что сейчас опьянею, но что-то оно все не приходило. Алексей налил еще по одной, но и вторая стопочка прошла незамеченной. Самое странное, что и Леша ничего не почувствовал. Короче, в течение 5 минут 0,75 были распиты на двоих без закуски, и никакого эффекта не наступило. Стало только заметно теплее.

В тот момент нам показалось, что это от того, что печка, наконец, стала нагревать помещение, и мы позвали наших жен в дом. Было уже к полуночи, но оказалось, что спать нам еще рановато – в доме по-прежнему было сильно ниже нуля, и жить в нем можно было только стоя, прижавшись к стене печки. Так мы и стояли, попеременно сменяя друг друга, так как места у стенки хватало только троим.
Но все же мороз отступил, и в какой-то момент мы улеглись спать в одежде…

Утром в доме уже было терпимо, но еще не тепло, хотя Алексей топил печку непрерывно. Дамы разобрали наши съестные запасы и выяснили, что мы забыли купить хлеб. Рябчики, кстати, оставленные в доме на столе, не оттаяли. Было решено съездить в Нарофоминск за хлебом. Алексей вышел заводить машину, но вскоре вернулся обескураженным – даже с зимним маслом стартер не мог провернуть коленвал. Тут вся остальная компания вышла на улицу. Наталья посмотрела на висевший на гвоздике снаружи дома термометр и сказала: «вот черт, термометр разбился». Я тоже посмотрел на него – термометр был цел, только он был спиртовой (как и всякий не медицинский), и весь спирт был в нижнем резервуаре… Это означало, что температура на улице была ниже минус 48 градусов. Тут к нам вышел ее сосед, порадовался, что мы приехали, так как с нашей печкой и на его половине стало теплее, и позлорадствовал, глядя на Жигули – мол, придется ее тут до весны оставить.

«Ну, уж нет, заведем», - подумал я. Мы попытались открыть капот, но не тут-то было – замок намертво замерз. На улице – ни души, и ни одной машины. Сдаемся? Ни за что. После недолгих поисков была найдена пустая консервная банка, в нее налит чистый бензин Аи-93, подожжен, и это коптящее сооружение запихнуто под картер двигателя ВАЗ-21011.

Бензин горел минут 5-7, этого оказалось достаточно, чтобы с помощью «кривого стартера» (да-да, в те годы в жигулях была дырка в бампере для пусковой рукоятки) провернуть коленчатый вал двигателя. Затем Алексей был посажен за руль, и я крутил пусковую рукоятку, а он – стартер. Секунд через 10 двигатель чихнул, и в одном из цилиндров пошли первые вспышки, а через секунд 30 «подхватил» и второй цилиндр. Так двигатель и работал около минуты, а потом ожили и оставшиеся 2 цилиндра. Крик победителей был слышен, наверное, на 10 км вокруг ;)

Мы поехали в центр Нарофоминска и чувствовали себя марсианами – автомобили отсутствовали как класс, все люди передвигались исключительно пешком, перебегая от подъезда к подъезду из-за жуткого мороза. Хлеб мы нашли только в магазине при пекарне – никакие грузовики не завелись – никто хлеб развести не мог.

К вечеру в доме было уже совсем тепло, дамы нарядились в вечерние платья, но остались в валенках, так как по полу можно было все еще кататься на коньках. Были и рябчики, и вообще все было как-то беззаботно-весело и без приключений, оттого особенно ничем не запомнилось.

Наутро, пока мы спали, Алексей попытался завести свои Жигули опять, но не смог, хотя несколько потеплело (было около минус 35). И сколько я потом сам ни пытался – машина не заводилась.

Мы с женой оделись так тепло, как только могли и пошли к станции, это было около 5 км. Нам частично повезло – примерно на полдороги нас подобрал автобус. На станции теплого помещения не было, а в совершенно пустой электричке (1 января в 8 часов утра) какая-то иллюзия тепла была только на одной скамейке, под которой стоял чуть теплившийся рефлектор.

2 января потеплело, Алексей завел свою машину без посторонней помощи, и все закончилось благополучно. Правда, весной, когда ему, наконец, удалось открыть капот, он обнаружил, что все подкапотное пространство покрыто черным нагаром – это была плата за разогрев масла в картере той самой банкой с горящим бензином.

В ту зиму вымерзли все подмосковные яблони, яблок в тот год не было совсем. Нарофоминск – полюс холода Подмосковья. Официально температура 30 декабря в том районе была ниже минус 45 градусов.

Это была лучшая встреча Нового Года в моей жизни!

P.S. За свою долгую автомобильную жизнь я заводил множество автомобилей, разного возраста и марок, но те Жигули был первым опытом подобного рода. Не пытайтесь повторить этот эксперимент – можно запросто спалить и машину, и все, что рядом с ней. Но «если бы молодость знала…»

P.P.S. На той даче мы однажды пытались провести лето с нашими маленькими детьми, я ездил туда обустраивать жилье. Но не сложилось – младший по приезде устроил непрерывный вой, сломался холодильник с завезенными туда продуктами, и мы в тот же день вернулись в Москву.

P.P.P.S. Наталья умерла в середине 90-х. Алексей заходил к нам лет 10 назад с дочкой – она поразительно похожа на Наталью.

Так устроена жизнь…

[29.01.2008]